Подвиг, который не угасает: как жители востока Украины участвовали в ликвидации Чернобыльской катастрофы

В 39-ю годовщину катастрофы на ЧАЭС Восточный Вариант рассказывает, как жители востока участвовали в ее ликвидации

Крупнейшая катастрофа в ядерной энергетике

60-е годы прошлого века вошли в историю Советского Союза, как время покорения космоса и атома. Большевистский режим пытался доказать всему миру, что именно он — лидер научно-технологического прогресса. Плакаты и лозунги “Мирный атом” украшали здания, а в стране открывали все больше атомных электростанций. Но рядом с желанием лидировать появилось игнорирование любых негативных сценариев использования атомной энергии.

На самом деле аварии на атомных электростанциях Советского Союза были и до 1986 года, и немало. Но даже это не побудило государственных деятелей уделить больше внимания безопасности реакторов и подготовке работников.

Чернобыльскую атомную электростанцию (ЧАЭС) построили возле города-спутника Припять, что в 110 км от Киева. Первый энергоблок запустили в 1977 году, четвертый — в 1983. На момент аварии строилось еще два.

25 апреля 1986 года планировали приостановить четвертый энергоблок для технического обслуживания. Это решили использовать для проведения эксперимента: узнать, как реактор будет работать в случае потери внешнего электроснабжения. Эксперимент начали ночью 26 апреля в 1:23:04. В какой-то момент реактор начал наращивать мощность. В 1:23:40 оператор нажал кнопку аварийной защиты. Однако вместо прекращения цепной реакции в реакторе, мощность росла все выше. Через несколько секунд произошел взрыв.

Четвертый энергоблок был полностью разрушен. На крышу электростанции и территорию вокруг выбросило железобетонные, металлические конструкции и графитовые блоки, которые несли в себе сотни рентген облучения. С места, где раньше был реактор, поднимался столб радиационного облака, которое стремительно распространялось вокруг.

Когда работники станции и государственные деятели осознали, что произошло, поняли: действовать надо быстро. Отсчет шел на минуты. Была поставлена задача — закрыть четвертый энергоблок, чтобы сдержать распространение радиации. Ближайшие города и села расселить. Технику, которая участвовала в ликвидации, засыпать землей. В последующие годы в ликвидации последствий участвовало около 600 тысяч человек со всего Советского Союза. В частности, и с востока Украины.

Донецкие шахтеры, которые проложили тоннель под четвертый энергоблок

Огонь на крыше станции и территории вокруг потушили к утру 26 апреля. Однако реактор продолжал дышать большим количеством опасных радиоактивных веществ, которые уходили в воздух и распространялись по миру. Остановить опасность имели вертолеты, которые сбрасывали тонны песка, свинца и доломита в самое “жерло”. Один из пилотов — Игорь Письменский родом из Луганска. С 27 апреля по 2 мая он засыпал разрушенный реактор с воздуха. Провел 29 полетов, сбросил 100 тонн веществ. За время своей работы Игорь Юрьевич получил дозу облучения в 53 рентгена. За заслуги перед народом был награжден орденом Красной Звезды.

После взрыва под завалами реактора оказалось 200 тонн ядерного топлива. Ученые предполагали: если эта масса прожжет фундамент и попадет в реку Днепр — произошла бы масштабная катастрофа, которая сделала бы территорию Украины непригодной для жизни. Чтобы раскаленная ядерная масса не разрушила фундамент, решили укрепить плиту и охлаждать ее жидким азотом. Подземные работы возложили на советских шахтеров, в том числе и с Донбасса.

“Утром 3 мая 1986 года мне позвонил министр угольной промышленности Украины Николай Сургай и попросил, чтобы я к нему подъехал (министерство находилось в городе Донецк). Хотя, помнится, это был выходной (в связи с первомайскими праздниками тогда подряд шли четыре нерабочих дня), но я находился на работе, поэтому сразу же приехал к министру. Разговор с ним был недолгим. Он буквально в нескольких словах рассказал мне об аварии на ЧАЭС то, что в принципе я уже знал из сообщений программы «Время», добавив, что шахтерам поручено принять участие в работах по ликвидации ее последствий. «Там, судя по всему, придется возводить ствол, — сказал Николай Сафонович, — и из него идти под реактор. Тебе сегодня надо будет выехать в Чернобыль в составе группы работников нашего министерства и на месте разобраться, что там к чему». — Что взять с собой? — уточнил я. «Бери голову и логарифмическую линейку» — в шутку ответил министр”, — делился воспоминаниями о том времени заслуженный шахтер Украины, Лауреат государственной премии в области науки и техники, житель города Донецк Евгений Новик.

Строить ствол шахты и прокладывать тоннель под четвертый реактор надо было под зданием третьего энергоблока. Уровень радиации там — достаточно высокий.

Прокладывать 139-метровый тоннель решили с помощью проходческого щита, который арендовали у киевских метростроевцев. Проходку осуществляли отбойными молотками и лопатами, а с помощью щита стены тоннеля укрепляли железобетонными тюбингами. Высота тоннеля определялась внутренним диаметром щита — 1,8 метра.

“Разобравшись на месте в ситуации, я поехал в Донецк за людьми и необходимой для работы техникой. (...) Во вторник 6 мая в Донецке я собрал около 1,5 тысячи инженерно-технических работников и рабочих — костяк нашего коллектива. Разговор происходил в актовом зале управления треста. Рассказал им о поставленной перед нами задаче. «В Чернобыле, — говорю, — конечно, не малина, но работать можно. У кого есть проблемы со здоровьем там, разумеется, не место, а всем остальным работа вполне по силам». К командировке на АЭС мы никого не принуждали. Все, кто поехал туда от нашего треста — добровольцы. Единственное, о чем меня спросили тогда в актовом зале, какой будет зарплата. Я ответил: «Буду добиваться, чтобы она была не меньше, чем средняя зарплата на донецких шахтах». Это всех устроило”, — рассказывал Евгений Новик свои воспоминания для исследователей Национального музея “Чернобыль”.

В мае-январе в работах под реактором приняли участие около 500 шахтеров с Донетчины, а всего через чернобыльский отряд Минуглепрома СССР прошло 4 тысячи человек, вспоминал Новик. Сначала работали проходчики, а потом и эксплуатационщики.

Приезжих шахтеров селили в одной из чернобыльских школ-интернатов. Выдавали одежду, еду, постельное белье. Круглосуточно работали душевые, а помещения регулярно дезинфицировали. Работу организовали в 8 смен по 3 часа каждая. В смене было 15–20 человек.

К 30 мая строительство тоннеля завершили, еще две недели проводили проходку под фундаментом блока. Арматуру под плиту монтировали также шахтеры.

“Наш отряд закончил работу в Чернобыле где-то 25–27 июня. Официальной датой окончания строительства подреакторной плиты считается 28 июня 1986 года — видимо, тогда был подписан акт приемки этого объекта в эксплуатацию. В октябре или ноябре того же года вышел Указ президиума Верховного Совета СССР о награждении государственными наградами шахтеров, которые участвовали в работах на АЭС. Вскоре после этого в Донецком областном комитете партии первый секретарь обкома Миронов Василий Петрович вручил ордена и медали тем, кто отличился. Все последующие годы донецкие участники строительства защитной плиты под реактором собирались вместе не 26 апреля, а 2 мая, когда в Донецк из Киева приезжал бывший министр угольной промышленности Украины Николай Сургай”, — рассказывал Евгений Новик.

Об участии шахтеров с Донетчины в ликвидации аварии на ЧАЭС посвящен раздел в книге “Колокола Чернобыля. Чернобыль в судьбах снежнянцев” авторов О. И. Бривко и М. В. Бривко. Издание рассказывает об участии в ликвидации шахтеров из Снежного.

С первых дней ликвидации на ЧАЭС работали горняки с Донетчины. В частности, из города Снежного. Это были работники шахт “Ударник”, “Заря”, “Северная”, “Снежнянская”, “Миусская”, “Ремовская”, “Восток”. Горняки размещались в школах, общежитиях и специальных палаточных городках. Снежнянцы находились в Донецком полку гражданской обороны № 73414 в селе Рудня-Иллинецкая. Также ликвидаторы проживали в селах Оране и Ильинцы.

Военные городки состояли из палаток, в каждой — по 24 человека. Были организованы столовая, санчасть, баня, склад с одеждой, продовольственные склады, дом для командира полка. Дисциплина, вспоминают авторы “Колокола Чернобыля”, была военная. Строго запрещали ходить в лес, собирать грибы и ягоды.

Но не только с Донетчины были привлечены горняки. Тогда в Союзе мобилизовали все силы для различных задач. С востока Украины приезжали строители, пожарные, стражи порядка.

Одним из строителей был Александр Доронин, который входил в бригаду треста “Агроспецмонтаж”. В мае-июне 1986 года их главной задачей был монтаж водопровода и отопления в частных домах Чернобыльской зоны, которые возводили для переселенцев. Работу начинали в 6 утра и заканчивали после захода солнца. За день должны были выполнить работу в 4 домах. Работали быстро и слаженно. Задачу выполнили за месяц, хотя давали два. После участия в ликвидации Александр Доронин работал в тресте “Агроспецмонтаж”. С ноября 2010 года по декабрь 2013 года — городской голова Снежного.

“Главными задачами сотрудников МВД была охрана порядка объектов особой важности, узлов связи, складов горючего, магазинов и других важных объектов. А также проверка пропусков и грузов, которые ввозили и вывозили из зоны. (...) Быстро сориентировались в страшной ситуации медицинские работники, которые оказывали первую медицинскую помощь пострадавшим. В том числе медицинские работники из Снежного. Вместе с бригадами медиков в зону отправились и водители «скорой помощи». Одной из первых бригад медицинских работников была Донецкая, которая состояла из 90 добровольцев. Работали в 30-километровой Зоне отчуждения по 20 часов, на отдых выделялось всего 4 часа. Медики объезжали села вокруг станции — Бобры, Марьинка, Марьяновка, Новый Свет и другие. В экипаж входили, кроме водителя, врач и фельдшер. Если проводили полную проверку оставшегося населения, то дополнительно брали и лаборанта. Машина была оснащена медицинской аптечкой и стационарным дозиметром”, — рассказывают авторы “Колокола Чернобыля. Чернобыль в судьбах снежнянцев”.

Главной задачей была эвакуация детей до 7 лет, беременных женщин, одиноких людей почтенного возраста, оказание медицинской помощи населению, эвакуация пострадавших в больницы. Тех, кто оставался в зоне, обследовали с помощью мобильной лаборатории. У человека брали анализ на уровень лейкоцитов в крови. Если он ниже 3000, то человека сразу же вывозили из зоны, как больного.

Преподаватели Донецкого политехнического института участвовали в ликвидации в 1987–1990 годах

Благодаря титаническим усилиям ликвидаторов, до декабря 1986 года удалось “закрыть” разрушенный четвертый энергоблок и улучшить радиационную ситуацию в стране. Тогда же энергетики возобновили работу трех реакторов ЧАЭС, которые не пострадали.

Однако дезактивация в Чернобыльской зоне продолжалась: убирался радиоактивный мусор, хоронилась в могильниках зараженная техника, делали пылеподавление. Из трещин “Саркофага” просачивались радиоактивные вещества. Поэтому была потребность в уточнении зоны заражения и участков дезактивации. Для этой работы привлекали преподавателей военных кафедр университетов и институтов, работников военкоматов и офицеров запаса.

31 преподаватель военной кафедры Донецкого политехнического института участвовали в ликвидации последствий аварии в 1987–1990 годах. Об этом говорится в издании “Книга памяти ликвидаторов последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Донецкая область”.

Подполковника Сергея Воробьева назначили командиром 1-го батальона, в котором он проработал с марта по май 1987 года. Батальон выполнял работы на третьем энергоблоке ЧАЭС: дезактивировал турбинный цех, помещения и оборудование машинного зала. Самыми сложными оказались работы по очистке крыши. Задача была убрать все, что там осталось после взрыва.

“Работали тройками. За 2-3 минуты поднимались на крышу, первый ломом вырубал графит, второй держал мешок, третий — лопатой грузил в него графит и сбрасывали мешок вниз. Сначала работы на крыше были не более полутора минут. Далее мешки грузили на автомобили и везли на захоронение”, — вспоминал Сергей Воробьев в книге “Книга памяти ликвидаторов последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Донецкая область”.

Подполковник Георгий Кузьменко родился в селе Волчков Киевской области. На момент аварии он был старшим преподавателем Донецкого политехнического института. По приказу с 27 июля 1987 года работал командиром 1-го батальона 25-й бригады химической защиты. Батальон работал на “очистке” и “зачистке” населенных пунктов 30-километровой Зоны отчуждения, пылеподавлял здешние дороги и пути к ЧАЭС.

“Измеряя уровни радиации в «грязных» и «чистых» селах прибором ДП-5, я видел, что результаты мало чем отличались. Пятнистость радиационной ситуации не позволяла выявить границы загрязнения, причем все менялось под влиянием плохой погоды или направления ветра. Люди жаловались, что болит голова, горло, что они сильно устают. Появилось страшное слово «гробовые» — им называли ежемесячную выплату в 30 рублей. В одном селе ее платили, в другом — нет, хотя колхоз один. Каждый выезд в деревню оставлял горький след. Был разгар лета, зрела клубника, вишня, но для еды они пригодны не были”, — вспоминал Георгий Кузьменко.

Из-за аварии из сельскохозяйственного оборота изъяли около 5 млн га земель, вокруг АЭС создали 30-километровую Зону отчуждения, уничтожены и похоронены сотни сел. Но это ничто по сравнению с человеческими жертвами. По разным оценкам от аварии и ее последствий пострадало 5–9 млн человек. Около 600 тысяч человек приняли участие в ликвидации катастрофы. Сегодня ученые, работники специализированного предприятия Чернобыльская АЭС, военные, пожарные продолжают нести службу в Зоне отчуждения, чтобы поддерживать защитные сооружения в надлежащем состоянии и отслеживать радиационный уровень.

Память после

В 1990 году решением Донецкого областного исполнительного комитета официально зарегистрировали Донецкую областную организацию “Союз Чернобыль”. После по региону создавали ее городские и районные представительства.

Донецкая областная организация “Союз Чернобыль Украина” первая в стране начала перерасчет заработных плат и пенсий ликвидаторам. При поддержке Совета организации, перерасчеты провели в Дзержинске, Донецке, Курахово, Макеевке, Горловке, Марьинке, Дебальцево, Докучаевске и др. На протяжении десятилетий участники Союза поддерживали друг друга, помогали решать проблемы, организовывали лечение и культурно-массовые мероприятия.

Большим достижением Донецкой организации является непосредственное участие в разработке Проекта Закона Украины о социальной защите ликвидаторов катастрофы на ЧАЭС, который был принят 28 февраля 1991 года.

В 2002 году на базе донецкой общеобразовательной школы № 11 создали Музей “Памяти ликвидаторов аварии на ЧАЭС”. Постепенно он наполнялся экспонатами, которые рассказывали об участии жителей Донетчины в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Традиционно в День памяти ликвидаторов аварии на ЧАЭС (14 декабря) и на годовщину трагедии (26 апреля) в музее проводили памятные мероприятия с участием ликвидаторов.

На 20-ю годовщину катастрофы, 26 апреля 2006 года, в Донецке открыли памятник ликвидаторам. Такие же монументы открывались в других городах области.

Ликвидаторы пожертвовали своим здоровьем и жизнью, чтобы сохранить наше будущее и возможность жить в Украине. Сегодня, во время полномасштабной войны с россией, особенно важно помнить их вклад. Почти вся Луганщина и часть Донетчины находятся под российской оккупацией. К сожалению, в оккупации остались материалы и архивы, которые касаются историй ликвидаторов с востока.

Поэтому мы должны помнить о земляках, которые пришли на помощь тогда, когда это было необходимо.

***

Осуществлено при поддержке Ассоциации "Независимые региональные издатели Украины" и Amediastiftelsen в рамках реализации проекта Хаб поддержки региональных медиа. Взгляды авторов не обязательно совпадают с официальной позицией партнеров